– Эй! – подозвав проезжавшего мимо велосипедиста, загорелого до черноты мальчишку лет десяти, Вера натянуто улыбнулась. – А где все-то, не знаешь? Что-то вообще бабуль не видать.

– Так в церкви ж! – притормозив, с важностью ответил велосипедист.

– О, как! В церкви…

Верка только ахнула и поставила наземь наполненное водою ведро:

– А что, праздник сегодня какой? Ну, типа Троицы…

– Ха! Троица давно уж была, – пацан тряхнул выгоревшими волосами, поковырялся в носу и, поведя загорелым плечом, снисходительно пояснил: – Новую церковь тут недалеко построили. Красивую! Сегодня как раз освящают. Этот приедет… как его… Батюшка! Говорят, молодой. Там и жить будет. Ну, рядом с церковью…

– Ясненько! Значит – церковь, – искренне рассмеялась девчонка. – А то я и думаю – куда это пропали все?

Откуда-то из-за леса донесся вдруг отдаленный колокольный звон – звонкий и благостный или, как еще говорят – «малиновый»…

– Вот! – пацан поднял вверх указательный палец. – Говорю ж – церковь. Съезжу-ка, посмотрю.

– А далеко?

– Да километров пять. На автобусе можно…

Расхаживать по церквам Верке было некогда, да и, откровенно-то говоря, незачем. Человек не воцерковленный, как и подавляющее большинство россиян, о Боге она вспоминала только в самом крайнем случае и то – всуе, чаще когда на кого-то ругалась. Правда, крестик у Веры был – крестильный! Был, но куда-то затерялся…

Фырча двигателем, проехал на остановку рейсовый автобус – новенький, с квадратной радостной мордою, ПАЗ. Выпустив пассажиров, остановился, распахнув двери… Водитель – молодой парень в джинсах и светлой футболке – вышел, прошелся, закурил…

Что-то вдруг ударил Верке в голову… Конечно, не в буквальном смысле – в ментальном! Словно бы кто-то подтолкнул, причем – очень даже властно. Подхватив ведро, девушка быстро побежала домой, едва не расплескав воду. Быстро сменила шорты и кофту на платье, повязала на голову светло-желтый платок и, прихватив сумочку, побежала к автобусной остановке. Как раз вовремя! Народ уже сидел в салоне, правда, всего несколько человек. Забравшись в кабину, водитель запустил двигатель…

– У церкви остановитесь? – Вера протянула деньги.

– Обязательно! Тридцать рублей с вас.

– Ага… вот…

Церковь и впрямь оказалась очень красивой. Небольшая, нарядная, сложенная из крепких светлых бревен, она возвышалась на холме, среди леса. Солнечные лучи золотом отражались в куполе, в окнах колокольни, рассыпались сиянием по новенькой оцинкованной крыше.

Народ уже расходился – видать, храм освятили и служба закончилась… Впрочем, многие еще топились напротив алтаря, ставили свечки, крестились…

Верка тоже перекрестилась, едва зашла. Постояла, благоговейно глядя на строгий лик святого Николая Мир-Ликийского, снова перекрестилась… и тихо-тихо, бочком, пробралась к выходу…

– С праздником вас! И всех нас тоже… – послышался позади звучный мужской голос.

Девушка обернулась, встретившись взглядом с довольно еще молодым человеком, в черной рясе и с бородою, с большим крестом на груди. Наверное, это и был батюшка…

– Отец Александр, настоятель, – с улыбкой представился священник.

– Вера…

– Вы где-то рядом живете?

– Ну… да… временно… в поселке… вот… – несколько оробев, Вера попятилась – как вести себя со священником, девушка не знала. – Решила вот… посетить и…

– Вы все правильно решили, Вера, – отец Александр перекрестился. – Имя у вас хорошее… А вот глаза…

– А что – глаза? – наконец осмелела девчонка.

Священник прищурился, светлая улыбка его угасла, сменившись недюжинной озабоченностью и сожалением…

– В глазах ваших есть тьма, дева, – произнес отец Александр загадочно и скорбно. – Хоть немного, но есть… И я бы советовала вам ее убрать!

– Но… как?

– Приходите в церковь, молитесь… И знайте – всегда найдутся те, кто поможет вам. Приходите, Вера! – святой отец взял девушку за руку. – Обязательно приходите! Я здесь каждый день… я или дьякон, отец Иоанн. Придете?

– П-постараюсь… – опять оробела Верка, даже заикаться начала, чего сроду за ней не водилось. – П-приду…

– Вот и славно! – священник вновь улыбнулся. – Значит, мы с вами не раз еще встретимся и о многом поговорим.

– Я… мне пора… Автобус…

– До свидания, Вера. До встречи.

– Ага…

Отец Александр проводил ее долгим взглядом…

– Странная девушка, – подойдя, негромко произнес дьякон, отец Иоанн – высокий, уже сильно пожилой, седобородый и седовласый, он напоминал какого-то библейского пророка.

– Да, странная, – священник согласно кивнул и перекрестился. – Я видел ее вены… случайно… вот здесь, – отец Александр показал на изгиб локтя.

– Уколы?

– Да. Синяки. Однако думаю, ее еще можно спасти. Если сама того захочет.

– Вот именно – если захочет, – прищурился отец Иоанн. – В этом-то все и дело, отче Александр.

– И все же, будем надеяться и уповать!

Оба повернулись к церкви и разом перекрестились…

Вера ехала под впечатлением. Не часто она ощущала в себе что-то такое, что вдруг почувствовала сейчас, вот только что, в церкви, и – особенно – в беседе со святым отцом.

– Священник, надо же… – шептала про себя девушка. – Симпатичный… И такой молодой! На музыканта какого-то похож… Отец Александр… Тьма, видите ли! Ишь ты!

Вечером нарисовался сожитель. Часов, наверное, в девять или около того – солнце уже пряталось за дальним лесом, золотило лучами верхушки высоченных сосен и лип. У остановки – слышно было – гомонили ребятишки, видать, как всегда, играли в карты… Народ постарше собирался обычно позже – у старой трансформаторной будки.

– Вер, буду чуть позже… – забежав, Йомантас бросил на пол пакет из «Магнита». – Тут продукты… разбери…

– Ага.

– Да, и где мой саквояж?

– Где всегда, – девчонка пожала плечами. – За шкафом, на гвоздике…

– Все, я ушел!

Прихватив саквояж, Йомантас выскочил во двор, по пути забежав в туалетную будку…

Любопытствуя, Верка выбежала на веранду, глянула в распахнутую дверь… В машине сидела блондинка в темных противосолнечных очках. Одета была в светло-голубую джинсовую безрукавку, а что там ниже – не видно. Джинсы, шорты, юбка – все что угодно может быть.

Понятно… Снова фотомоделька! А в саквояже-то, между прочим, веревки и скотч. Снова постановочные снимки?

Выбежав из уборной, Йомантас торопливо подхватил саквояж и уселся в машину…

– Ах, Дашенька! Вы просто вылитая Брижит Бардо! Вылитая.

Глава 9

Разглядел ли его князь? Очень может быть… Хотя… ведь видел-то мельком. Хорошо, Йормас вовремя сообразил убежать. Да пусть даже и разглядел – подумаешь, одно лицо с Йомантасом… давно уже мертвым!

Нет, не должен бы догадаться… Хотя! Довмонт не просто князь – хитрый и коварный оборотень! В нем, по сути-то, два человека… Как и в Йормасе…

Ага… идут, голубки…

Все-таки как пленительно-красива великая жрица! Как хочется ее… Недаром крестоносцы считают ее ведьмой!

Спрятавшись за сосною, юный жрец с ненавистью наблюдал, как князь и великая жрица возвращаются в лагерь, разбитый недалеко от священной рощи. Шли, взявшись за руки, иногда останавливались и целовались. Йормас это прекрасно видел – в усыпанном звездами небе ярко светила луна. Вот снова остановились, обнялись… Ну, никакого стеснения! Ладно, князь… А жрица-то должна хранить лоно лишь для богов! Всегда, кроме больших праздников, когда, во славу великих богов, все совокуплялись со всеми. Впрочем, Сауле ведь не вайделитка… И все равно! Эх, убить бы их сейчас, поразить стрелою!

Глаза молодого жреца вспыхнули лютой злобой… но тут же погасли! Йормас закусил губу…

Э-э, парень, глазами-то не сверкай! Не сможешь ты их убить, не сумеешь, не выйдет! Еще слишком мало сил… Да и пора для оборотня-князя еще не пришла. Еще не сделано главное – не принесена в жертву богам та, кого он любит! Но вот сейчас же князь со жрицей! Значит, что же… он и ее, выходит, любит? Или это нечто другое?